 Бывший управляющий банка Goldman Sachs Джим О‘Нил (Jim O‘Neill) когда-то предсказал мощный рост экономик стран БРИК. Теперь же он объясняет, почему Европу ожидает спад, Индия переживет настоящий бум, а Мексика вырастет намного больше, чем Турция.
WirtschaftsWoche: Мистер О‘Нил, в 2001 году вы в одной из своих статей впервые объединили названия четырех развивающихся стран (Бразилия, Россия, Индия и Китай) в аббревиатуру БРИК и предсказали им десятилетие мощного роста. Насколько вы сами были уверены в том, что ваш прогноз сбудется?
О’Нил: В любом случае не настолько, чтобы поставить на кон все собственное состояние! Я провел это исследование вскоре после терактов 11 сентября. Тогда мне было ясно, что мир не останется прежним, и кое-что изменится, в том числе в экономическом плане. Было ясно, что если глобализация будет иметь успех, то она не будет проходить при полном доминировании Запада. Таким образом, я взялся за работу и проанализировал ситуацию в крупнейших развивающихся странах.
— Это были именно четыре страны БРИК?
— Да. Китай и Индия выделялись тем, что были единственными странами с населением в миллиард с лишним человек. К ним я добавил Бразилию — крупнейшую страну Южной Америки — и Россию — крупнейшую страну (как по территории, так и по населению) между Атлантическим океаном и Уралом. Так что анализ ситуации именно в этих странах, по сути, напрашивался сам собой.
— Звучит очень просто.
— Да, это было просто! Но повторяю: я не думал, что моя статья произведет такой эффект. Собственно, в первые месяцы после публикации она и не имела особого эффекта. Он возник лишь через несколько месяцев, когда появились официальные оценки, что суммарный ВВП этих четырех стран мог бы превысить совокупный ВВП «большой семерки». Это будет, возможно, в период между 2020 и 2030 годами, причем только потому, что Бразилия, Россия, Индия и Китай в первое десятилетие после публикации исследования по БРИК развивались настолько хорошо. Намного лучше, чем мы ожидали и прогнозировали.
— Однако в последние месяцы и даже годы, по крайней мере, две из этих четырех стран — Бразилия и Россия — переживают сильный спад.
— В течение первых десяти лет после 2001 года все четыре страны развивались сенсационно хорошо. Да и сейчас Индия развивается очень хорошо, а Китай по-прежнему «просто» прилично...
— Однако в последний год его рост составил 7,3%. Это минимум за последние пять лет.
— Критика в адрес Китая по поводу слабого роста просто смешна. Эта страна проделала огромный путь наверх и по-прежнему демонстрирует такой рост, о каком почти все остальные страны мира могут только мечтать. Конечно, Китай «выдохся», я об этом не спорю. Эксперты, которые так же, как и я, наблюдают за этой страной на протяжении 20 лет, не удивлены этим откатом назад. Напротив: Китай во втором десятилетии после 2001 года вырос гораздо больше, чем я предполагал когда-то. Ни о какой другой стране такого сказать нельзя.
— Давайте вернемся к Бразилии и России. Почему эти страны постиг спад?
— Да, Бразилия и Россия разочаровывают. Но даже если оставить за скобками политические проблемы, нельзя не сказать, что обе эти страны очень зависимы от сырьевого экспорта. У Бразилии это соевые продукты, мясо и сахар, а также железная руда. У России это, как известно, нефть и газ. Проблемы обеих стран усугубились из-за снижения цен на соответствующих рынках.
Как бразильскому правительству, так и путинской администрации приходится думать над привлечением новых инвесторов из-за рубежа, а также над повышением производительности собственного труда и повышением квалификации рабочих сил. Если коротко, то им необходимо улучшить свою конкурентоспособность.
— России к тому же приходится решать еще одну проблему: страна страдает из-за экономических санкций, введенных против нее из-за конфликта на Украине. Как вы оцениваете штрафные санкции со стороны Запада?
— Не могу сказать однозначно. Во-первых, я считаю, что ЕС допустил целый ряд стратегических ошибок. Запад должен был изначально понимать, насколько болезненным для Москвы станет расширение НАТО на восток и насколько важна для России Украина с геополитической точки зрения. Хотя Россия и является членом G8, ее никогда не рассматривали в качестве полноценного партнера. А поскольку мы не оценили и не поняли российское руководство, ситуация обострилась.
— Россия аннексировала Крым и практически развязала гражданскую войну на Украине.
— Об этом я еще скажу, но хочу сначала упомянуть обстоятельства, в которых действует Россия. Запад без всякой необходимости загнал Россию в положение «цугцванга». Москва отреагировала на это неправильно. Конечно, недопустимо, чтобы какая-либо страна нарушала международно-правовые нормы и игнорировала суверенитет других стран, в данном случае — право Украины на самоопределение. Поэтому санкции против России вполне объяснимы. Однако, если обе стороны заинтересованы в улучшении отношений, то они должны прислушиваться друг к другу. Только так конфликт можно урегулировать.
— Вы бы посоветовали международным компаниям работать в России в нынешней ситуации?
— Сейчас я бы посоветовал им переждать и понаблюдать за дальнейшим развитием конфликта. У России, как я уже сказал, есть большие структурные проблемы. С другой стороны, российские компании сейчас настолько дешевы, что для иностранцев, возможно, появился хороший шанс попасть на этот привлекательный рынок будущего.
— Украинский кризис в настоящий момент является лишь одним из многих политических полей боя. Террористы из «Исламского государства» угрожают конъюнктуре, весь ближневосточный рынок рискует рухнуть. Должны ли страны БРИК взять на себя больше политической ответственности?
— Об этом можно долго спорить. С экономической точки зрения, эти страны, похоже, готовы взять на себя больше ответственности. Об этом свидетельствуют, к примеру, их планы по созданию собственного Банка развития, который конкурировал бы с Всемирным банком. Кроме того, четыре страны договорились о совместных торговых операциях и общей стратегии в вопросах внешней политики и экологии. Я думаю, страны БРИК готовы взять на себя дополнительную ответственность.
— Это касается только вопросов, важных для их собственных интересов, или также дорогостоящих, непопулярных, но все же необходимых политических проблем типа борьбы с «Исламским государством»?
— Для начала страны БРИК хотят активнее влиять на вопросы мировой экономической политики. Это стоит для них на первом месте. Но Запад, в первую очередь, США, не допускает этого. МВФ еще в 2010 году решил предоставить ведущим развивающимся странам дополнительные права, но Вашингтон блокирует это. Если мы не готовы предоставить больше власти странам БРИК, то они сами вряд ли ринутся бороться против «Исламского государства». Позиция Бразилии, России, Индии и Китая понятна: «Сначала дайте нам больше прав в МВФ, а потом поговорим о нашем участии в решении политических проблем».
— А это доверие, которое Запад оказал бы крупнейшим развивающимся странам, оправдалось бы? Ведь, к примеру, Китай в последнее время ведет себя в Совете Безопасности ООН не очень-то последовательно и рационально.
— Мы никогда этого не узнаем, если не предоставим им больше власти. Я понимаю, что многие настроены скептически по отношению к развивающимся странам, которые зачастую имеют иную политическую культуру и иную форму правления, а потому и иные интересы. Но фактом является то, что если Китай и Ко. продолжат так же стремительно расти, но не получат в таких организациях, как ВМФ или Всемирный банк, права, соответствующие их мощи, то это будет иметь отрицательные последствия не столько для Китая, сколько для этих организаций.
— Мы подробно обсудили Китай. У этой страны действительно самые лучшие перспективы из всех четырех стран БРИК?
— Из всех стран БРИК Китай находится в лучшей форме. Его преимущество перед остальными огромно. Однако я убежден, что и Индия под руководством нового премьера Нарендры Моди (Narendra Modi) будет развиваться весьма успешно. У нее сейчас лучшие шансы для этого, чем когда-либо раньше.
— Это очень сильное заявление.
— Да, это так. Но, видите ли, у этой страны действительно отличные шансы, наконец-то, реализовать свой огромный потенциал. В последние 20 лет политика индийского руководства вела к плачевным экономическим последствиям. Многие политики не справились с многочисленными вызовами, стоящими перед разными регионами страны. Я часто говорил в шутку: у Индии и Европы есть кое-что общее: они не могут хорошо править. Под руководством Моди уже происходят важные изменения. Поэтому вот мой прогноз: во второй половине этого десятилетия Индия вырастет еще больше, чем Китай.
— В Германии на Индию практически не обращают никакого внимания. Мы недооцениваем эту страну?
— Да, ваши эксперты недооценивают ее, как, возможно, и политики. Но только не рынки. Минувший год был для индийского рынка акций просто фантастическим. Рупия также существенно выросла в цене. Немецкие политики и предприниматели не должны игнорировать Индию. С ней связаны большие шансы. Все, что Германия до сих пор весьма успешно продавала Китаю, она могла бы уже скоро продавать и Индии. Индия станет «новым Китаем». Тамошняя урбанизация напоминает мне развитие ситуации в Китае 15 лет назад.
— А у каких стран, кроме Китая и Индии, наилучшие перспективы?
— В первую очередь, у стран так называемой группы МИНТ — Мексики, Индонезии, Нигерии и Турции. В успехе трех из них я просто убежден.
— Позвольте, я угадаю: со скепсисом вы относитесь к Турции?
— Правильно. По поводу Турции я испытываю озабоченность и настроен скептически. В последнее время эта страна развивается отрицательно, особенно в политическом плане. Да и прогресс в вопросах предоставления экономических свобод сошел на нет. У Турции огромный дефицит производственного баланса, ее валюта переживает непростые времена. Я не ожидаю от нее в обозримом будущем большого скачка. Турцию обогнал уже целый ряд стран, например, Мексика.
— Чем выделяется эта центральноамериканская страна?
— Нынешнее правительство проводит просто классную работу. Оно проводит такие реформы, которые очень нужны Бразилии, России или Европе. Мексиканское руководство, пожалуй, наиболее готово к реформам во всей «Большой двадцатке». Это действительно здорово.
— Мексику уже и раньше считали этакой находкой для инвесторов. Однако до сих пор эти надежды не оправдывались. Почему в этот раз все должно измениться в лучшую сторону?
— Я действительно еще в 2001 году размышлял по поводу Мексики, но сконцентрировался все же на странах БРИК. В конечном итоге я очень рад, что не включил Мексику в этот список наиболее привлекательных развивающихся стран. Эта страна развивалась в минувшие десять лет очень плохо.
Но сейчас к власти там пришли очень амбициозные политики-реформаторы. К тому же многие предприятия, в частности, в автомобильной промышленности, организовали производство в Мексике и имели при этом успех. В общем, возможно, что час Мексики пробил.
— Кроме Индии и Мексики, вы можете назвать еще одну и последнюю страну. Какую?
— Так нечестно. Я бы с удовольствием назвал Вьетнам, который выиграл от повышения зарплат и роста курса юаня, став тем самым своеобразным «мини-Китаем». Но если я могу назвать лишь одну страну, то пусть это будет Нигерия. Я стал настоящим поклонником этой страны. Европейцы были и остаются большими скептиками, когда речь заходит об африканских организациях и политиках. Но послушайте, Нигерия успешно защитилась от эпидемии лихорадки Эбола, показав, что может справляться с кризисными ситуациями. К тому же в пользу этой страны говорит фантастическая демографическая ситуация. В Нигерии проживает 15% всего населения Африки, и большинство из ее жителей — молодые люди. Рост этой страны уже чувствуется: средний класс растет, хотя его доля в общей массе населения и относительно невелика. Тем не менее, Нигерия имеет замечательные перспективы и играет для мировой конъюнктуры намного более важную роль, чем ЮАР.
— И последний, но важный вопрос: какой вам представляется будущая роль Европы в мире?
— Континент переживает спад. За последнее десятилетие экономика Европы выросла на 0,2%, а за последнее время — на 1,5%. На большее она не способна. Демографическая ситуация очень тяжела, производство очень невелико, а политики не блещут новыми идеями. Последний момент касается, кстати, и Германии. Я надеюсь, что политика реформ последнего десятилетия не сойдет на нет. В последнее время правительство Ангелы Меркель работает, определенно, в неправильном направлении. Перспективы Европы плохи. Но я подчеркиваю: не факт, что ситуация в дальнейшем будет развиваться в худшую сторону.
— Как можно смягчить падение Европы?
— Европе необходима новая политика. Берлин, Париж и, в первую очередь, Брюссель не проявляют никакого креатива. Они то и дело говорят о европейском внутреннем рынке, которого, однако, на самом деле просто нет. Те, кто постоянно переезжает из одной страны в другую, должны опасаться двойного налогообложения или проблем со своей медицинской или социальной страховкой. Те, кто покупает автомобиль за пределами ЕС или переезжает на своем автомобиле в другую страну ЕС, зачастую сталкиваются с трудностями при оформлении необходимых разрешений или должны платить таможенные пошлины или дополнительные налоги. Все это необходимо изменить. К тому же — и это тоже не новость — Европа должна всерьез воспринимать стоящие перед ней вызовы в плане глобальной конкурентоспособности. А с этими требованиями она в настоящий момент не справляется.
"WirtschaftsWoche Heute", Германия
Тим Раманн (Tim Rahmann)
|
